Тайна княжны Билун и ее возвращение в отчий дом

В 1344 году арабскому путешественнику Ибн Батуте (1304-1377) удалось попасть в ставку хана Золотой Орды Узбека (Султана Мухаммада), который правил Ордой с 1313 по 1342 год. За этот период государство достигло своего наивысшего могущества и расцвета. Именно в период правления Узбек хана Ислам стал государственной религией, были установлены дипломатические отношения с Египтом, Индией, Византией и Западной Европой.

Ибн Батута   назвал свою книгу «Тухватен-назар фи гараибель-амсар ва гаджаибель-асфар» («Подарок созерцающим о диковинках городов и чудесах странствий»). Ту часть ее, которая посвящена описанию Золотой Орды, в 1913 году была переведена   на татарский язык Ризаэтдином Фахрутдином и издана отдельной книгой.
Islam-today предлагает вниманию читателей главы из книги Ибн Батуты.

Возвращение в Хаджитархан

От сопровождавших в поездке супругу хана тюрков мне стало известно, что она сохраняет верность религии своих родителей и не намерена возвращаться к своему мужу – в ставку хана Узбека. (Р.Фахрутдин дает следующее толкование этой мысли «В одной из глав своей книги Ибн Батута пишет: «Жена хана перестала посещать мечети, встречающиеся в пути, она не читала намаз. Во время торжественных приемов в ее честь на столе подавали спиртное и свинину. До меня дошли слухи, что она пила и поедала все это. Некоторые из тюрков, сопровождавших ее, в порядке исключения читали намаз вместе с нами». В книге «О выдающихся женщинах» об этой Билун мы нашли такие сведения: «Доподлинно неизвестно о том, что она была христианкой или восприняла Ислам». Из книги Ибн Батуты не совсем ясно когда и при каких обстоятельствах она стала его женой Узбек хана и сколько прожила с ним и то как после рождения ребенка сам хан предпринял какие-либо шаги. Этого установить не удалось. Возможно императоры Византии в страхе перед мощью государства турков-сельджуков и желая наладить дружеские отношения с монголами, старались выдавать по возможности своих дочерей замуж монгольским ханам. Не исключено, что Билун была выдана за хана Узбека по этим политическим соображениям. После того как произошли некоторые изменения в политической обстановке Билун и решила возвратиться в отчий дом. А Аллах знает лучше!».)

После этого тюрки, сопровождавшие ее, попросили разрешения возвратиться на свою родину. Она разрешила это и выделила им множество подарков и кроме этого поручила человеку по имени Саруджа стать во главе отряда из пятисот всадников и сопроводить их в пути. Мне лично было преподнесено триста золотых динаров, тысячу дерхемов, множество изящно пошитой одежды из шелка, простой ткани и шерсти, два скакуна и попросила Саруджа обращаться со мной с особым почтением и уважением. Я тепло попрощался в ней. Я оставался в Константинополе в течение месяца и шести дней. Мы с Саруджей совершили поездки, который весьма доброжелательно относился ко мне. Когда мы доехали до границы Византии, повстречались с нашими спутниками и повозками, коих мы оставили при въезде в эту страну. Устроившись в наших повозках мы вновь вступили в пределы безжизненной пустыни. Саруджа сопровождал нас вплоть до города «Бабасалтук» и только после того, как три дня мы погостили в указанном городе, он отравился в свои пенаты. В это время здесь стояли жестокие холода (Р.Фахрутдин делает следующую ремарку: «Согласно данным, которые приводит Ибн Батута, события происходят в последних числах  сентября»)

На мне было три шубы и иной одежды. На моих ногах были шерстяные чулки, поверх них кожаные ичиги на тканевой подкладке, а поверх них сапоги из лошадиной кожи с подкладом из волчьей шкуры. Во время ритуального омовения близ костра капли теплой воды на глазах немедленно превращались в лед. Вода, которой я омывал лицо, застревала в моей бороде и становилась ледяной коркой, которая при касании рукой осыпалась на землю, а вода из носа попадала на усы, превращая их в кусочек льда. Из-за того, что на мне было множество одеяний, я даже не мог самостоятельно взобраться на свою повозку и потому я не мог обходиться без посторонней помощи. Наконец мы добрались до города Хаджитархан. Однако Узбек хан выехал отсюда в свою ставку в городе «Сарай». Мы вынуждены были переправиться через Итиль и ее притоки и отправиться в Сарай. Реки были подо льдом. А когда возникала потребность вскипятить воду, мы в казанок набирали снега и ставили на костер и использовали растаявший снег. Через три дня мы добрались до Сарая. Этот город известен также под названием «Берке Сарай». Этот город был столицей ханства и Узбек хан проживал в нем. Мы предстали пред очи хана и он стал расспрашивать о нашей поездке, о встрече с правителем Византии и его городе. Мы рассказали, после чего он распорядился о нашем пропитании и месте жительства.

Город Сарай

Сарай – один из самых изумительных и густонаселенных городов, которые существуют сегодня на белом свете.(Р.Фахрутдин приводит следующий комментарий: «Здесь имеется в виду город «Царев», расположенный в Астраханской губернии на левом берегу Итили»). Его можно сравнить в этом смысле с рекой, в которой перемещаются народные потоки. Улицы города чрезвычайно широки, базары богаты и многолюдны. Однажды для того, чтобы осмотреть город мы с несколькими знатными людьми выехали верхом на лошадях. Наша резиденция располагалась в пригородной слободе. Мы выехали ранним утром и только к полудню добрались до другой окраины города. Там мы прочитали полуденный намаз, пообедали и тронулись в обратный путь и добрались до своего жилища лишь после магриба. (В этом месте Р.Фахрутдин делает следующую приписку: «Описанные здесь события происходят примерно в конце ноября, а потому световой день сравнительно краток и, естественно, в словах Ибн Батуты нет какого-либо подвоха».)

А однажды мы решили пересечь город в ином направлении и для этого нам понадобилось полдня. Здания в городе построены слишком плотно и примыкают друг к другу. Все они отличаются добротностью и крепостью. В Сарае имеется тринадцать соборных мечетей и только дна из них принадлежит шафиитам. Кроме того в городе имеется множество простых (не соборных) мечетей. Здесь проживает множество разных народностей, но главенствуют в этом государстве и в его правительстве (в войсках) монголы. (Р.Фахрутдин здесь считает уместным подчеркнуть следующее: «Во время нашествия монголов эти пространства были населены тюркскими племенами и поэтому монголы ассимилировались с тюрками. И потому когда Ибн Батута говорит о том, что  во главе государства стоят тюрки следует учитывать эту особенность. Слово «тюрок» которое употребляет здесь Ибн Батута, наши современные писатели переводят как «татарин» и это ошибочно. В путевых записках Ибн Батуты по «Дешт-и-Кипчак» (в том эпизоде, когда описывается выезд из города Синопа и путешествие в Хорезм) слово «татар» не используется ни одного раза»).

Среди монголов много мусульман. Среди них имеется одно племя по имени «Алач» они приняли Ислам. Кроме того здесь имеются также кипчаки, черкесы, византийцы. Византийцы являются христианами. Каждое племя, народность живет отдельной общиной. И у каждой общины имеются свои базары, свои купцы, свои путешественники. Многие из тех, кто обитает в пригородных слободах это приезжие из Египта, из арабской и персидской части Ирака, а также Сирии и других стран. Все они проживают в своих общинах. Чтобы обеспечить сохранность товаров, их территории обнесены изгородью. Ханская ставка и его дворец названа «Алтын Таш» (Р.Фахрутдин конкретизирует: «Возможно в этой резиденции располагалось правительство Дешт-и-Кипчак и по аналогии с названием дворца «Алтын таш» («Золотой камень») государство стало известно как «Алтын Урда» («Золотая Орда»).

Кади города Сарай по имени Хромой Бадрутдин считается самым почитаемым среди кадиев. Из мударрисов, преподающих в медресе шифиитов известны Садретдин Сулейман Лякизи (Р.Фахрутдин делает приписку: «На Кавказе в северной части от Дербента обитает народность «лезгины», часть которой придерживается христианства, а большая часть мусульмане и между ними имеются значительные языковые различия. Согласно сведениям из словаря «Камус аль-Аглям» смею предположить, что имя «Лякизи» здесь восходит именно к этому понятию «лезгин». Лезгины известный народ и по сей день») и из маликитов Шамсутдин Мисри. Последний очень известен своей набожностью. В городе имеется мавзолей Низамутдина хаджи. Есть также мавзолей Нугмана аль-Харазми. Этот человек прославился своими умственными способностями, мягким нравом, неподкупностью и стойкостью в религии. Хан Узбек каждую пятницу лично является к нему, чтобы лицезреть его, но он, зная, что к нему идет с визитом хан не выходит его встречать и не приподнимается со своего места при его появлении. Хан с ним общается весьма приветливо, однако старец не обращает на эти вещи особого внимания. А вот с бедными он обращается совсем по-иному и это полная противоположность к его отношениям к хану. Он весьма внимателен к ним, отзывчив и уважителен. Слава Всевышнему он был очень благодушен со мной и даже подарил одного раба-тюрка.

Я решил совершить поездку из Сарая в Хорезм и обратился за советом к этому мудрому старику. Он мне сказал, чтобы я не уезжал и задержался на несколько дней, однако у меня подобрались надежные попутчики и я не пожелал отстать от них и начал готовиться к отъезду. Об этом донесли старцу и он твердо заявил, чтобы я не покидал пределы города. Но перед самой поездкой от меня сбежал один мой раб. Через три дня моего раба поймали в Хаджитархане и привели ко мне. Все это я объяснил способностями старца к карамату (отличительная черта святых людей, которой они наделяются по воле Всевышнего).

Islam-Today

Подробнее с книгой Ибн-Батуты можно ознакомиться на портале www.darul-kutub.com