Какие надежды возлагал Марджани на Р.Фахрутдина, Г.Баруди, Х.Габаши?

Галимжан Баруди

В 1915 году во время подготовки к вековому юбилею выдающегося религиозного и общественного деятеля, ученого и философа Шигабутдина Марджани (1818-1889) в Казани была издана книга, посвященная великому ученому. В нее вошли сочинения богослова и воспоминания современников о нем. Среди авторов этого фундаментального труда был Шагар Шараф – крупный ученый и журналист. Именно ему выпала честь написать наиболее полную и достоверную биографию  богослова.

Islam-today продолжает публикацию глав из этого очерка.

Еще одно великолепное качество ученого состояло в том, что он старался дать полный и ясный ответ на интересуемый собеседника вопрос. Он, как правило, четко разъяснял вопросы, которые хорошо знал, а те проблемы, в сути которых у него были сомнения, уточнял по первоисточникам. Его  крайне возмущало, когда служители культа по вопросам, связанным с толкованием канонов Шариата, порой небрежно отстранялись, мотивируя это тем, что «сия проблема весьма противоречива и потому дать однозначный ответ не представляется возможным». В том случае, когда он не мог вспомнить пути решения какого-либо вопроса, он шел домой, находил нужную книгу и приступал к изучению данной задачи. Вот его слова на вопрос одного из собеседников: «Сложную задачу поставил ты передо мной. Я помню по этому вопросу высказывания некоторых факихов, однако запамятовал, как толковали проблему носители истины. Книга, в которой содержится ответ на искомый вопрос, находится в кладовой, и мне потребуется не менее часа, чтобы разыскать ее там. Пока я не разберусь во всем, нет мне покоя».

Марджани мог бы служить примером для многих в смысле своевременного исполнения работ и организованности. Если в его душе зарождалось сомнение по какой-нибудь проблеме, или его просили в чем-то разобраться, он тот же час, не откладывая в долгий ящик, приступал к изучению вопроса и успокаивался лишь тогда, когда удовлетворял свое любопытство. Вполне вероятно, это обстоятельство оказало влияние на то, что он со временем стал крупным ученым. Согласитесь, редко кто из подающих серьезные надежды в науке и труде, по причине своей неорганизованности и неспособности развеять сомнения, забывая о решительности и твердости в намерениях, растрачивает свою жизнь по пустякам, не приближается к истине и не достигает высот в умственном развитии.

Марджани получал большую радость и удовлетворение от работы и исследований, нежели от бесед и разговоров. Будучи участником торжественных меджлисов, он был весьма немногословен, сдержан, во время выступления перед улемами говорил медленно, взвешивая каждое слово. По большей части он молчал и не уподоблялся некоторым шумливым муллам. Ученый избегал беспредметных и ненужных споров, да и круг его знакомых был весьма ограничен. Шигабутдин хазрат не любил принимать гостей во время работы, отстранялся от всех и вся, а подчас, выпроваживая непрошенных гостей, нагрянувших в неурочный час, откровенно заявлял: «Прошу простить, я слишком занят». Однако когда приехал какой-то черкес познакомиться с ним и передал свою просьбу в записке, где в стихотворной форме приветствовал хозяина, Марджани заметил: «Это достойный человек и его необходимо принять» и вышел встречать гостя, даже не обувшись.

Еще одно качество, которое было присуще Марджани, - его способность распознавать человека. Он  по достоинству мог оценитьчеловека, хотя бы раз пообщавшись с ним, или прочитав что-нибудь из его сочинений. Этот вывод можно сделать на основе его книг «Вафиятель-асляф» и «Мустафадель-ахбар». Чтобы наглядно проиллюстрировать эту особенность богослова, приведем его высказывания и пророчества по поводу будущего тогда еще молодых ученых. Вот как отзывался в свое время Марджани о выдающемся деятеле и крупном ученом Ризаэтдине хазрате после того, как прочел его труд под названием «Игтибар»: «На этого молодого человека возлагаю надежду. Если он продолжит работать в том же духе, достигнет больших высот».

Ризаэтдин Фахрутдин

По свидетельству ахуна Бурганутдина аш-Шабкави, однажды дома у Марджани во время меджлиса в узком кругу речь зашла о вновь избранном имаме дамелле Галимзяне аль-Баруди. После того, как кое-кто подчеркнуто недоброжелательно и пренебрежительно отозвались о «сыне солдата», Марджани заявил: «К вашему сведению этот солдатский сынок более просвещен, нежели все имамы Казани вместе взятые. Не стоит возводить на него напраслину, помяните мое слово у него большое будущее».

Как-то в Казани богослов повстретился с Хасангатой Габаши, который в то время работал учителем в медресе. Придя домой Марджани сказал: «Восхищен тем, что в медресе Вали муллы познакомился с шакирдом, обладающим столь ясным умом, и одновременно обескуражен тем, что он довольствуются тамошними условиями».

Имам из села Тюнтер Ишмухаммед после обучения в Бухаре стал муллой в своем приходе. Он обратился с просьбой к ученому, позволить навещать его, подолгу беседовать и обмениваться мнениями по различным вопросам, однако Марджани, предчувствуя неладное, сославшись на чрезмерную занятость, отказал ему. Последний через некоторое время под влиянием каких-то обстоятельств, начал писать статьи, порочащие богослова.

Марджани упоминает о своих предчувствиях по отношению к нему во второй части книги «Мустафадель-ахбар» (об этом нам поведали мела Зариф Амирхан и мела Бурганутдин аль-Марджани).

С книгой о Марджани в арабской графике можно ознакомиться на портале www.darul-kutub.com

Islam-Today

Что Вы думаете по этому поводу?

Оставьте свой комментарий.