Иран + Россия = перезагрузка?

В июле 2015 г. с Ирана были сняты экономические санкции, и вскоре после этого стало известно об инициативе создания зоны свободной торговли (ЗСТ) ЕАЭС с Ираном. Направление ЕАЭС — одно из приоритетных для российской внешней политики. Как в курс евразийской интеграции может встроиться взаимодействие с Ираном, редакции РСМД рассказал Александр Князев, д.и.н., профессор, эксперт по Среднему Востоку и Центральной Азии.

— Почему инициатива создания ЗСТ с ЕАЭС исходит от Ирана, а не наоборот?

Есть две причины: для России и других стран ЕАЭС Иран остается просто катастрофически недооцененным партнером. Иран присутствует в российской внешней политике и внешнеэкономической сфере «по остаточному принципу». Чаще всего в Москве пользуются Ираном инструментально — как аргументом в конфликтных ситуациях с США и Европой. Отношения между Россией и Ираном не содержат даже намека на что-либо стратегическое или хотя бы системное, иранское направление внешней политики России ситуативно. Декларации политических руководителей последнего времени проблемы пока не решают и остаются в основном декларациями. Примерно так же выглядит это направление и в политике Астаны и Минска.

В Тегеране же, напротив, российский вектор, наравне и совместно с китайским, рассматривается как приоритетный. Хотя есть и сторонники прозападного пути развития, и ориентации на исламский мир. Сейчас в Иране происходит достаточно серьезный внутриполитический конфликт, в котором вопросы внешнеполитической ориентации занимают важное место. Инициатива о присоединении к ЗСТ ЕАЭС свидетельствует, как мне кажется, о хорошем потенциале сторонников ставки на евразийскую (считай, российскую) парадигму развития, несмотря на то, что в правительстве, включая и президента Х. Роухани, доминируют т.н. «реформаторы», сторонники сближения с США и Западом в целом. К счастью, не они определяют стратегию развития страны.

У тех же, кто принимает принципиально важные политические решения, очень высокие ожидания от партнерства с Россией, в том числе — в формате ЕАЭС. Не факт, что эти ожидания будут бесконечны, есть пример с ШОС, к участию в которой Иран сильно охладел, особенно после последнего саммита в Уфе. Если не будет адекватной, в том числе по времени, реакции на инициативу по ЗСТ, это сработает в интересах той части политической элиты, которая настроена на сотрудничество с Западом и Югом. У России есть горький опыт с поставками комплексов С-300, когда прозападные круги успешно организовывали в Тегеране демонстрации под лозунгами «Смерть России!»

— Интересно ли странам ЕАЭС подобное сотрудничество с Ираном? Что может Иран предложить им и что получить от них?

Иран — это рынок примерно в 90 млн человек, для сравнения, Беларусь плюс Казахстан — менее 30 млн. Благодаря десятилетиям санкций программы развития были и пока остаются ориентированы исключительно на собственные возможности, поэтому сегодня это в общем и целом самодостаточная экономика. Тем не менее дальнейшее развитие требует и рынков для собственно иранского экспорта, и технологического обновления. Есть отрасли, требующие внешнего участия, например, при вполне развитом автопроме отсутствует авиастроение, требует эксклюзивно российского участия российского ядерная энергетика. В Иране есть огромный потенциал для экспорта сельхозпродукции, причем, производится она без распространенных в других странах ГМО и ряда других технологий, то есть — высокого качества. Список направлений для двустороннего сотрудничества достаточно велик. Иран — это сосредоточие важнейших трансконтинентальных коммуникаций, в частности — выход для стран ЕАЭС на Персидский залив, в зону Индийского океана. Есть серьезный потенциал взаимодействия по различным направлениям на Кавказе, в Прикаспии, в Центральной Азии.

— Насколько экономика Ирана отличается от вполне схожих и замещающих друг друга экономик стран ЕАЭС?

Принципиальных отличий нет. Экономика ИРИ в большей степени диверсифицирована, нежели казахстанская, да отчасти и российская. При высокой значимости фактора ресурсного экспорта подавляющее большинство жизнеобеспечивающих отраслей развивается внутри страны. Для Ирана интересно во взаимной торговле не замещение тех или иных товаров, производимых в стране, в российском импорте, например, были бы интересны товары высокой технологичности, которые на других внешних рынках востребованы не самым активным образом. Иран — энергетическая держава, объединение стратегий в развитии нефтегазового комплекса могло бы быть принципиально полезным для России и Казахстана.

— Будет ли переговорный процесс о создании ЗСТ с Ираном отличным от других?

В Москве существуют достаточно сильные антииранские лоббистские круги, это вне сомнений. ЗСТ не революционный этап интеграции или даже кооперации, но это все-таки определенный шаг к сближению. Есть вероятность, что процесс будет тормозиться. Похожая ситуация, хотя и менее ярко, присутствует и в Астане. Хотя у Казахстана после запуска прямой железной дороги в Иран интерес к экономическому сотрудничеству заметно усилился. Многое будет зависеть и от роста понимания того, что называется «снятием санкций». Завышенные ожидания от результатов довольно-таки малозначительного по большому счету Венского соглашения между Ираном и США присутствуют сейчас у многих. Выиграет тот, кто будет утверждать свои отношения с Ираном, не дожидаясь разрешения от США или ООН. Экономика Ирана — лакомый пирог, пользу получит тот, кто успеет.

— Параллельно стало известно, что подобный же трек переговоров может быть запущен с Израилем. Не станут ли фундаментальные политические разногласия между Ираном и Израилем помехой экономическим связям с ЕАЭС?

Этот вопрос возвращает к теме антииранского лобби в Москве. На мой взгляд, Израиль как торговый партнер не стоит для стран ЕАЭС и малой толики той пользы, которая может быть извлечена из активизации торговых отношений с Ираном. Но субъективные мнения на то и субъективные, чтобы быть различными. Есть опасения, что групповые политические интересы могут сильно притормозить процесс Иран-ЕАЭС. Что, в свою очередь, будет способствовать смещению акцентов в ориентации Тегерана на других внешнеэкономических партнеров.

Материал подготовили Дарья Хаспекова, шеф-редактор сайта РСМД, и Мария Гурова, редактор сайта РСМД

Социальные комментарии Cackle