Продолжаем разговор о будущем археологических и исторических достопримечательностей Ближнего Востока. Предыдущий пост был завершен на оптимистической ноте, что мол ученое сообщество предпринимает меры для сохранения памятников старины. Так ли это? И, если это правда, какие меры предпринимаются?
Конечно, усилия предпринимаются. Например, один из перспективных планов на случай непредвиденных обстоятельств, это цифровое сохранение памятников. Надо сказать, веселого в этом мало, поскольку изначально предполагается, что физический оригинал не сохранится, или же к нему не будет доступа. Поэтому его нужно успеть оцифровать, «перегнать» в виртуал, и любоваться древностями и/или изучать их уже там.
Тем не менее, вокруг этой идеи сплотились студенты, защитники природы и архитекторы, работающие в этом регионе мира или изучающие его со стороны. Новое поколение цифровых защитников природы исходит из того, что в будущем у них не будет физического доступа к древнему наследию, поэтому они используют самые современные технологии виртуальной реальности, чтобы оживить увядающие структуры и рассказать свои истории.
В качестве примера сошлюсь на интервью с одним иорданским архитектором и художником, по имени Рихани. Он является докторантом и исследователем Центра архитектуры и визуальных искусств Ливерпульского университета (Великобритания). Рихани документирует археологические памятники, как исчезнувшие, так и находящиеся под угрозой исчезновения, используя цифровые приложения и игровые технологии.
«Это печально, но реальность такова, что никто не может гарантировать долговечность этих объектов», - говорит Рихани. Исследователь напомнил о крайне бюрократизированном и потому неэффективном процессе сохранения древних городов, свидетелем которого он был во время работы над проектами в Иордании. В итоге, Рихани остается лишь выразить сожаление по поводу потери культурных ценностей, умышленно уничтоженных боевиками ДАИШ.
По мнению Рихани, цифровое сохранение предлагает усредненный вариант решения проблемы. Разработанный им метод опирается исключительно на краудсорсинговые изображения, которые позволяют художникам создавать 3D-цифровые копии археологических объектов, не выходя из собственного дома. Эта методология особенно выгодна в период ограничений на передвижение и соответствует новому мировому этикету социального дистанцирования. Технология, которую использовал Рихани, объясняет он, известна как фотограмметрия, т.е. наука о проведении измерений по фотографиям. Затем осуществляется 3D-рендеринг, который позволяет получить максимально полный цифровой «отпечаток» объекта.
Самый успешный цифровой прототип, который Рихани уже реализовал, касается древнего археологического сокровища, а именно набатейского города Петра на юге Иордании. В 300 году до н.э. Петра была столицей Набатейского царства. Развалины города расположены в пустыне в юго-западной части Иордании. До наших дней сохранились многочисленные гробницы и храмы, высеченные в скалах из розового песчаника. Среди достопримечательностей наиболее известным является храм аль-Хазина с высоким (45 м.) входным порталом, изящно украшенным в греческом стиле. Аль-Хазина является самым фотографируемым памятником Петры. Он также вырезан в скале из песчаника.
Обработав имеющийся фото материал, Рихани смог архивировать снимки, снятые со всех сторон (даже сверху, с ближайших скал) при восстановлении 3D-модели.
В отличие от Петры, которая находилась далеко от зоны террористического беспредела и была сфотографирована в максимально большом количестве ракурсов, Храм Ваала в Сирии представлял гораздо более сложную задачу. Во-первых, храм расположен, фактически, в географическом центре раздираемой войной страны, во-вторых, задача создания 3D-модели этого памятника древности осложнялась дефицитом общедоступных изображений. Поэтому полная и всесторонняя фото-фиксация объекта была невозможна. По словам, Рихани, он надеется, что памятник не был разрушен и что еще существует возможность его всестороннего фотографирования, в том числе и сверху, используя для этого дроны.
Храм Баала является частью архитектурного ансамбля Пальмиры. Он посвящен одному из трех месопотамских богов, которому поклонялись в Пальмире. Храм был центром религиозной жизни в Пальмире в первые десятилетия нашей эры. При византийцах храм Баала был преобразован в христианскую церковь, а в 1132 г. мусульмане превратили храм в мечеть. Руины храма считались одними из наиболее хорошо сохранившихся в Пальмире, пока они не были дополнительно разрушены террористами ДАИШ в августе 2015 года. Уцелели главный арочный вход в храм, его внешние стены и укрепленные ворота.
Исследование Рихани предполагает два этапа. На втором этапе внимание ученого переключается на «цифровое легендирование». Это означает создание дополненной реальности, как функции воспроизведения. Для этого предусмотрены анимация и создание исторического контекста, т.е. конструирование событий, с которыми пользователи могут взаимодействовать. В качестве одного из примеров легендирования Рихани приводит эпические битвы между набатеями и римлянами, добавляя, что когда-нибудь он стремится оживить историю о том, как Петра появилась на свет; как она была вылеплена из горных скал и вырезана из скальной породы.
Майк Гоган – еще один защитник старины, который еще двадцать лет тому назад вдохновился подобными виртуальными возможностями. Гоган основал компанию Virtual Experience Company (VEC) и с тех пор работает над программами защиты памятников культуры в Великобритании, Тунисе и Омане, а также в партнерстве с британскими институтами, университетами Великобритании и ближневосточными университетами и их студенческими сообществами.
Гоган убежден, что виртуальная реальность вкупе с другими технологическими средствами делают доселе невидимые миры доступными, хотя и в цифровом виде. Например, в Омане VEC осуществили совместный с султанатом проект, создав цифровые копии древней крепости Салут, существовавшей в бронзовом, раннем и позднем железном веках.
В Тунисе Гоган объединил усилия с Институтом национального наследия Туниса, Фондом Рамбура, Британским фондом и Кембриджским университетом. В результате сотрудничества была создана виртуальная копия Дворца Каср ас-Саид, в которой студенты и любые желающие могут ориентироваться в режиме ex-situ.
«Здесь есть все, что было впитано в тунисскую культуру: исламское, османское, французское и итальянское влияние», - говорит Гоган, подчеркивая выдающуюся историческую значимость этого места. Были также созданы образовательные ресурсы, чтобы помочь учителям вовлечь детей в Краеведение с помощью цифровых инструментов. Каждый проект включает в себя разнообразную коалицию участников, постоянно растущий пул экспертов.
Ирландско-иракский художник и фотограф Бэзил ар-Рави, докторант школы искусств города Глазго, возрождает символ утраченного прошлого Багдада – дом с шанашилем (резным балконом). Дома такого типа славятся своей сложной внутренней структурой, замысловатой решеткой и очаровательными балконами, что само по себе является хорошо известным исламским архитектурным элементом. Балкон представляет собой вынесенную деревянную конструкцию фронтального фасада домашних зданий и отличает проекты традиционных домов в больших городах многих стран Ближнего Востока и Северной Африки.
В Багдаде и крупных городах на юге Ирака традиционные конструкции домов характеризуются одним или двумя этажами и построены из смеси обожженных и высушенных на солнце кирпичей, расположенных вокруг внутреннего двора, который функционирует как центральное пространство коллективных жизненных практик жилища. Кроме того, он влияет и улучшает условия жизни, способствуя солнечному свету и воздушному потоку. В этих домах балкон-шанашиль доминирует над фасадом второго этажа и предлагает микроклимат, основанный на его уникальном дизайне тонких столярных изделий, которые построены в основном из тикового дерева. Благодаря регулировке своих решетчатых окон шанашиль способен открываться и закрываться, чтобы улучшить отдых и комфортные условия жизни в течение дня по отношению к вентиляции воздуха и естественному освещению.
Новое поколение художников работает над тем, чтобы вдохнуть новую (цифровую) жизнь в утраченные и подвергающиеся риску объекты наследия. Используя графический 3D-рендеринг, ар-Рави создает цифровую копию традиционного багдадского жилища, физические аналоги которого сильно ухудшились за годы войны, пренебрежения и коррупции.
Модель будет поставлена для заключительного этапа докторского проекта ар-Рави - Иракского фотоархива. На первых этапах его проекта члены иракской диаспоры хранят свой собственный архив, представляя личные фотографии жизни, которую они оставили позади на своей родине. Второй этап состоит из интервью с людьми, которые представлены на представленных фотографиях. В конечном итоге участники получат доступ к этим историям в аудиовизуальном формате.
Конечно же, сохранение памятников истории в виртуальном формате имеет свои плюсы. Поэтому честь и хвала тем, кто этим занимается. Но надо понимать, что ничто не заменит физического присутствия человека в том месте, которое его интересует. В этом смысле в приоритете, конечно же, должно быть сохранение памятников старины в их настоящем (пусть с элементами реставрации или даже реконструкции) виде. В этом свете, посыл настоящей публикации выходит за рамки Ближнего Востока. Но это уже отдельная тема.
Айдар Хайрутдинов
Аллах дал нам жизнь, и ни у кого нет права отнимать ее. Почему же современные женщины, врачи и остальные соучастники этой ужасной операции возомнили себя вершителями жизней?! Люди лишились милосердия. Большинство абортов происходит по причине того, что люди хотят жить свободно, не хотят обременять себя никакими обязанностями
Аллах Всевышний говорит в Коране: «Знайте, только поминанием Аллаха утешаются сердца» (ар-Рад 13/28).
Способность общаться, уметь разговаривать и понимать друг друга – это великая Милость Всевышнего Аллаха, которую человек зачастую воспринимает как должное и обыденное. Ведь именно языком человек может произносить прекрасные слова, вызывая положительные эмоции у других, может восхвалять Всевышнего Аллаха и выражать свою благодарность Творцу.
Исламский мир в настоящее время все активнее позиционирует себя в качестве важнейшего игрока на международной арене. XXI век стал временем его консолидации и активизации. Выход на авансцену мировой политики исламского мира, который ранее многие политологи называли «цивилизацией бедных», сегодня приобретает все более зримые очертания.
Ибн Хаджар, обсуждая тему о запрете Ибн Таймией посещения могил, написал следующее: «Есть ученые, которые обманувшись, поверили лживым этим доказательствам, но затем, поняв суть его заблуждений, они открыто выступили против него».
Современная индустрия красоты предлагает женщинам множество различных процедур и самое распространенное из них - окрашивание волос. Разрешено ли в исламе окрашивать волосы, будет ли в таком случае действительно омовение? Ответ в нашей следующей статье.
В Исламе существуют два разных понятия, которые на русский язык обычно переводятся как чудо, — это “муджиза” и “карамат”. Чем же они отличаются друг от друга?
Пророк Мухаммад (мир ему) услышал, как один хвалит (восхваляет) другого, причем расхваливает с очевидным преувеличением и воскликнул: "Вы погубили его!.."