Тюрко-татарская община в Токио: как ей удалось выжить на земле японцев?

Известно, что тюрко-татарская община в Токио начала формироваться в 1919–1921 годах и состояла преимущественно из татар. Вначале татары стали селиться в портовом городе Йокогама, а затем обосновались в Токио.

Начало: Мухаммед Габдулхай хазрат Курбангалиев: от представителя башкир до лидера тюрко-татарской общины

По данным Расимы и Рагиды Вахаповых (представители токийской общины) с 1921 по 1922 гг. в Токио проживало примерно 500 татар. В основном это были татары из Харбина и Хайлара. В последующем членами общины стали несколько башкирских семей, а также были уйгуры. Фазыл Агиш, один из членов токийской общины, который сейчас проживает в Турции, об этом говорит следующее:

«Разделить общину на татар и башкир очень сложно. Под башкирами больше понимались не этнические башкиры, а выходцы из Башкирии. Мы знали, что в токийской общине этническими башкирами были Габдулхай Курбангали(ев) и Насибулла Халиуллин. Про Джалиля Сабирджана говорили, что он тептяр или башкир. Абсолютным большинством общины были пензенские татары. Но практически все называли себя тюрко-татарами или мусульманами Идель-Урала, поэтому не делалось различий между татарами, башкирами и даже уйгурами».

В марте 1922 года Гумер Терегулов, имам Харбина Гиниятулла Салихметов, Муллагали Яушев и Зайнутдин Агафуров обратились к японскому правительству с просьбой официально разрешить татарам селиться в Японии. После того, как японское правительство дало официальное разрешение, количество переселенцев стало заметно расти.

Для проведения первых собраний общины татары начали собираться в гостинице Токио. А для празднования различных праздников и совершения пятничных намазов арендовали один из залов гостиницы. Они в основном селились недалеко друг от друга в столичном районе Шибуя, в дальнейшем этот квартал получит название Махалля Исламия. В 1922-1923 годах в районе Шин-Оукубо был арендован дом, в котором были открыты первая школа и молельный зал.

Размеренная жизнь общины заметно изменилась с переездом в 1924 году в Токио Габдулхая Курбангалиева. Вскоре он стал лидером и имамом общины.

Габдулхай хазрат имел тесные отношения с японскими военными кругами и чиновниками, что помогало ему решать многие проблемы общины.

Немалую роль в этом играла и азиатская внешность имама, так как японцы воспринимали его как своего человека. В те годы Япония рассматривала татар как инструмент для продвижения своих геополитических целей среди мусульман Китая и России.

Весной 1927 года на празднике Курбан-байрам община приняла решение о строительстве школы и 2 октября 1927 года она была открыта по адресу Шин-Оукубо, Хакунин Чу № 266 (273).  В новом здании с разрешения правительства Японии, стала действовать начальная мусульманская школа – Мактаб Исламия.

Обучение велось на татарском языке, особое внимание уделялось исламу и религиозному образованию детей. А позднее, в 1931 году, школа переехала в новое здание по адресу Йойоги Томигайа № 1461.

После того, как школу привели в соответствие с требованиями министерства образования Японии, 5 декабря 1936 года школа получила официальный статус, а вместе с тем права и привилегии японских государственных школ. Обязанности директора школы исполнял Габдулхай хазрат Курбангалиев.

Продолжение следует…

Использованные источники:
1. Muhammed Abdulhay Kurbanali (1892-1972) // Kazan, 1972. Sayı 9. S. 50-51.
2. Юнусова А. «Великий имам Дальнего Востока» Мухаммед-Габдулхай Курбангалиев // Вестник Евразии. 2001. № 4.
3. Dündar Ali Merthan. Japonya`da Türk izleri. Bir Kültür mirası olarak Mançurya ve Japonya Türk-Tatar camileri. Ankara, 2008.
4. Dündar Ali Merthan. Japonya'da Bir Başkurt Önder: Molla Muhammed Gabdulhay Kurbangaliyef // Tarihten Bugüne Başkurtlar, Tarih, Dil ve Kültür Üzerine İncelemeler. Ankara. 2008. S. 132-162.
5. Usmanova Larisa. The Türk-Tatar diaspora in Northeast Asia = Šimali- Šärqi Asiyadaγi Törki-Tatar diasporasi: transformation of consciousness: a historical and sociological accounts between 1898 and the 1950s. Tokyo, 2007.