Почему политика христианизации татар оказалась провальной?

Создано при помощи нейросети Kandinski https://fusionbrain.ai/

Постепенная переориентации российского общества и государственной правовой системы на принципы буржуазного права, ставящего во главу угла свободу личности, открывали перспективы для более свободного развития ислама в Российской империи. Однако в 1917 г. этот процесс был остановлен.

Одним из следствий проводимой государством политики стало усиление роли ислама в жизни поволжских татар. Будучи гонимым со стороны имперского правительства, ислам превратился в притягательную и объединительную силу для подавленного мусульманского населения. И чем жестче в государстве проводилась христианизация, тем привлекательнее он для него становился. Понятие ислама слилось у татар с понятием национальности (миллета), и защита религии стала синонимом сохранения национальной идентичности.

Наиболее зримым результатом многовековых усилий церкви и государства по обращению татар в православие стало появление среди них группы «кряшен» (крещеных татар). К 60-м годам XVIII в. их удельный вес в составе татарского населения Волго-Уральского региона достиг максимальной величины – 7,6 %.

Усиление консолидационных процессов в татарском обществе в XIX в. вызвало у «кряшен» устойчивое стремление к возвращению в ислам. В результате в начале XX в. их доля в общей численности татар составляла не более 4,2 %. Такие низкие показатели являются свидетельством неуспеха политики христианизации татар.

«Опасная» сила: отношение к исламу и мусульманам в самодержавной России

Отношения власти с мусульманским духовенством получают правовое оформление лишь в последней четверти XVIII столетия. Это не означает, что до того времени в России не было служителей ислама. Они имелись хотя бы по той причине, что существовали мечети, где, как следует из сенатского указа от 22 июня 1744 г., «живущие в России татары магометанского закона, приводятся к присягам по их законам». Такова была специфика российского законодательства.

По словам Н. Н. Дебольского, «правительство при издании своих указов имело в виду регламентировать лишь те отношения, в которых оно принимало непосредственное участие, или которые оно признавало необходимым точно определить для целей государственного и общественного порядка». Пока ислам находился в положении «гонимой» религии, официальные власти не видели необходимости определиться со статусом мусульманских духовных лиц.

Между тем, если судить по количеству мечетей, их число было довольно значительным. Сенатский указ от 7 августа 1756 г. приводит сведения о мусульманских культовых сооружениях, разрушенных в 1740-е гг.: «… в Казани и в Казанском уезде прежде было 536 мечетей, сломано 418, оставлено 118... в Тобольске, в Таре и уездах было 133 мечети, сломано 98, оставлено и вновь построено 35...  при Астрахани же и в степных местах: в татарских юртах было 40 мечетей и из них сломано 29, оставлено 11…».

Таким образом, одних разрушенных мечетей было 709, и это без территории Уфимского уезда, где сенатским указом от 20 февраля 1744 г. их запрещалось сносить. Отсутствуют данные о количестве сломанных мечетей в Свияжском уезде Казанской губернии. Кроме того, многочисленное татарское население проживало в Нижегородской и Воронежской губерниях. Учитывая, что в мечети мог служить не один мулла, их общее число в России на начало 1740-х гг. могло составлять более тысячи человек, а вместе с членами семей и низшим приходским духовенством (муэдзинами и пр.) – еще больше.

"История ислама в России" под общей редакцией Р.М. Мухаметшина