Багдадские встречи: об итогах прорывного визита российской делегации в Ирак

Состоявшийся 11 февраля 2016 г. визит высокой российской правительственной делегации в Иракскую Республику — событие не рядового порядка. Оно, безусловно, выбивается из общего потока двусторонних встреч и переговоров. Неординарность нынешнего визита в том, что он во многом носит прорывной характер: впервые за много лет это мероприятие прошло в лучших традициях давно утраченной советско-иракской дружбы, возродив немалую надежду на открытие новой страницы в современной истории отношений России и Ирака.

Несомненно, главная заслуга в этом принадлежит российской дипломатии, которая придает огромное значение процессу сближения с Ираком и стремится по возможности восстановить былой уровень межгосударственных отношений в самых различных сферах: от военно-технического сотрудничества до культурного обмена между странами. О серьезности намерений Москвы свидетельствует статус российской делегации, в состав которой вошло около 100 высоких представителей правительственных и деловых кругов России.

Показательно и то, что российскую делегацию возглавил Дмитрий Рогозин, заместитель председателя Правительства России. Д. Рогозин, занявший осенью 2014 г. пост председателя межправительственной российско-иракской комиссии, фактически курирует иракское направление внешней политики России. Вице-премьер достаточно энергично и умно взялся за дело, добившись немалых результатов в короткий период. Под его началом в последнее время заметно активизировались контакты двух стран на разных уровнях, товарооборот с Ираком за два года вырос в 10 раз, достигнув в 2015 г. 2 млрд долларов. Особые успехи были сделаны в сфере военно-технического сотрудничества: Россия и Ирак заключили крупный пакет оружейных контрактов на сумму около 4,2 млрд долларов. Подготовка и проведение нынешнего визита в Багдад — большой дипломатический дебют господина Д. Рогозина в Ираке.

Повестка двухдневного визита была весьма обширной и насыщенной. В частности, состоялось проведение двусторонних переговоров по самому широкому кругу вопросов, а также впервые за восемь лет прошло заседание российско-иракской межправительственной комиссии, по итогам которой была выработана «дорожная карта» двустороннего сотрудничества на ближайшую перспективу. В ходе переговорного процесса в Багдаде главными стали четыре темы: участие российских кампаний в развитии электроэнергетики Ирака, взаимодействие в нефтегазовой сфере, активизация торговли животноводческой продукцией, поиск новых направлений и возможностей в рамках военно-технического сотрудничества. Стоит подчеркнуть, что такой широкий перечень перспективных направлений и областей межгосударственного взаимодействия по сравнению с предыдущими годами — действительно серьезный дипломатический прорыв России, который должен открыть качественно новый этап в российско-иракских отношениях.

Однако весь вопрос в том, удастся ли Москве в сегодняшних непростых условиях развить свой успех и реализовать достигнутые договоренности в полном объеме?

В связи с этим важно отметить, что, к сожалению, несмотря на всю внешнюю помпезность визита и перегруженность повестки дня переговоров, тем не менее, существует серьезная проблема в отношениях между странами, которую очень сложно будет преодолеть. Речь идет об отсутствии объективных возможностей и условий для развития полномасштабного и всестороннего сотрудничества двух стран на современном этапе. Сегодняшняя реальность международных отношений на Ближнем Востоке такова, что России и Ираку очень сложно находить общие точки взаимодействия. Ирак — практически несостояшееся государство с разрушенной экономикой и промышленностью — не способен предложить России экономические выгоды, достойную и нужную продукцию. Россия же, наоборот, в состоянии предложить многое Ираку, но пока не может получить свободного доступа на иракский рынок, который представляет собой особую экономическую зону США, где хозяйничают главным образом западные компании. Можно вспомнить, как американцы несколько лет не пускали российские нефтяные кампании в Ирак.

Зачем России нужен Ирак?

Очевидно, что сегодняшняя иракская политика России связана главным образом с процессом решения своих внутренних проблем в условиях экономических санкций и кризиса. Её концептуальное содержание — производная от новой российской стратегии по выходу из кризиса, идеологом которой выступает господин Д. Рогозин. Суть его спасительного концепта в том, что оборонно-промышленный комплекс (ОПК) должен и может стать локомотивом российской экономики. По глубочайшему убеждению вице-премьера, занимающего также пост заместителя председателя Военно-промышленной комиссии Российской Федерации, оборонно-промышленный комплекс станет движущей силой выхода России из кризиса.

В этом контексте значение военно-технического сотрудничества с Ираком становится стратегическим и жизненно важным для России. Ведь Ирак — один из крупнейших партнеров России в сфере ВТС. На нынешнем этапе он занимает второе место по объемам закупок российского вооружения. Так в 2014 г. российский экспорт вооружений превысил 15 млрд долл., из которых 1,7 млрд долл. заплатил Ирак, что составило 11% от всего экспортируемого объема.

В 2015 г. Россия завершила последние поставки в Ирак крупной партии зенитных ракетно-пушечных комплексов «Панцирь-С1». Естественно, на повестке дня сразу встал вопрос о заключении новых военных контрактов с Ираком. И в этом, как представляется, скорее всего заключалась главная цель визита российской делегации в Иракскую Республику. Очевидно, что необходимо было на самом высоком уровне прозондировать почву на предмет возможного дальнейшего военно-технического сотрудничества в условиях американских санкций. Ведь дело в том, что структуры госкорпорации «Ростех», осуществляющей экспорт российского вооружения, попали под санкции. В 2015 г., в самый разгар военных поставок России в Ирак, целый ряд российских оборонных компаний вошли в обновленные санкционные списки США. Это существенно осложняет задачу России и ставит под сомнение тот факт, что сотрудничество Ирака и России будет развиваться в тех же объемах.

Поэтому свой главный аргумент, который может повлиять на позицию иракского правительства в этом вопросе, Москва неоднократно озвучивала устами Д. Рогозина. В своих выступлениях в Багдаде и Москве он часто заявлял о том, что благодаря именно российским военным поставкам армия Ирака смогла отбросить ИГ. Но насколько этот аргумент может в действительности сработать? Ведь, на самом деле освобождение большинства иракских территорий в течение 2015 г. было сделано главным образом силами Корпуса Стражей Исламской революции Республики Иран под командованием генерала Касема Сулеймани и при поддержке международной группировки военно-воздушных сил во главе США и Ирана. Карманная иракская армия, находящаяся по большому счету на балансе Пентагона, не способна вести масштабные боевые действия, её главная функция — подавление внутренних волнений и мятежей. Свидетельством тому служат десятки сданных без сопротивления джихадистам городов и деревень Ирака в предыдущие годы.

Зачем Ираку нужна Россия?

Если абстрагироваться от обычного дипломатического политеса, то необходимо откровенно сказать, что нынешнее иракское правительство имеет сдержанное отношение к желанию России пойти на сближение. Это хорошо показывает реакция иракской прессы. Большинство иракских газет, в отличие от российских СМИ, несмотря на масштаб и уровень визита российской делегации, ограничились весьма скромными заметками и короткими комментариями о подписании российско-иракского соглашения об увеличении объемов товарооборота. Министр иностранных дел Ирака Ибрагим Аль-Джаафари скромно и без особых реверансов оповестил иракскую общественность о подписании с Россией соглашения о сотрудничестве в сфере экономики и электроэнергетики.

И надо сказать, что такое поведение иракской власти вполне закономерно. Ведь Ирак уже не то государство, каким он был до 2003 г. Во-первых, во главе Ирака стоят политические силы, подвергавшиеся жестоким репрессиям со стороны прежнего режима, который активно поддерживала Россия. Во-вторых, Ирак переживает глубокий политический, финансовый и экономический кризис. Это государство-банкрот, которое сидит на инвестиционной и кредитной игле США и МВФ. В-третьих, вся государственная собственность в Ираке приватизирована американскими компаниями.

Поэтому нельзя назвать слишком неожиданным то, что итоги визита российской делегации в Ирак, несмотря на многомесячную подготовку, консультации и многократные согласования, в принципе довольно скромные: дорожная карта, несколько соглашений о сотрудничестве в области электроэнергетики и о сравнительно небольших поставках российской мясной продукции в Ирак. Но, с другой стороны, не стоит и сильно разочаровываться. Это хоть и маленькая, но все-таки реальная победа российской экономической дипломатии, которая, чтобы закрепить и развить свой успех, должна будет уже в ближайшее время продемонстрировать настойчивость и провести большую работу по преодолению всех имеющихся сложностей на весьма суровом и непростом пути к реальному сближению с Ираком.

Ильдар Миняжетдинов, К.и.н., научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований ИВ РАН