Может ли европейский ислам вдохновить арабский мир?

Сегодня предлагаю познакомиться с книгой Мухаммада Хашаса (Mohammed Hashas) «The Idea of European Islam. Religion, Ethics, Politics and Perpetual Modernity» или, если проще: «Идея европейского ислама. Религия, этика, политика и вечный модернизм».

Понятие «европейский ислам» нам уже знакомо по работам Рафаэля Хакимова, который одно время активно продвигал такую трактовку ислама. А что об этом говорят на Западе, попробуем выяснить по обзорам книги Хашаса.

Между прочим, сама постановка вопроса об исламе, который европейский, интересна, ведь проблема не возникла на пустом месте. Всем нормальным людям надоели выходки т.н. поборников ислама, которые насаждают свой ислам мечом и кровью.

ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая организация) стал апогеем извращения религии, в самом названии которой звучит слово мир. Если учесть, что террористические группировки, присвоившие себе право действовать от имени Аллаха, создаются в уютных кабинетах совсем не в мусульманской части мира, то это делается с определенной целью. Ближайшая и уже достигнутая цель – сперва была создана страшилка под названием исламизм, после чего каждый мусульманин становится исламистом. Достаточно, чтобы от него шарахались в сторону.

Тем не менее, думающая часть западного социума после каждой террористической атаки, все же, задумывалась о том, насколько ислам и насилие являются связанными друг с другом. Об этом же рассуждали и мусульманские деятели, раз за разом подчеркивая несовместимость этих двух понятий. К чему это привело? А привело к тому, что, как пишет доктор Садык Хамид: «Политики ЕС встретились в Брюсселе, чтобы обсудить, как бороться с насильственными экстремистами и создать мирный, так называемый «европейский ислам» или «Ислам Европы», как предлагал годом ранее Николя Саркози».

Вопрос не ограничивается дискуссией о том, как создать «ручной» ислам, пропитанный т.н. «европейскими ценностями». Возникают дополнительные вопросы о том, кто говорит от имени мусульман Европы, является ли ислам полностью европейской религией и какое влияние окажет растущее мусульманское население на континент, который некоторые футурологи уже назвали Еврабией.

Закономерно, что в рамках этого дискурса возникает идея о реформировании ислама, что в свою очередь, будет означать перезагрузку сознания мусульманской уммы. Как бы там ни было, но иметь представление о том, что происходит в «западной» мусульманской интеллектуальной среде не помешает.

Мухаммад Хашас, ученый, специализирующийся на европейской мусульманской и арабо-исламской интеллектуальной истории, пытается ответить на некоторые из этих вопросов в своей последней книге «Идея европейского ислама».

Хашас является автором ряда уже опубликованных работ о выдающихся интеллектуалах, в том числе «Государство и современность: Мухаммад Абид аль-Джабри и будущее арабского мира» (State and Modernity: Mohamed Abed al-Jabri and the Future of the Arab World), «Межкультурная геопоэтика: введение в Открытый мир Кеннета Уайта» (Intercultural Geopoetics: An Introduction to Kenneth White's Open World) и «Имамы в Западной Европе: Авторитет, обучение и институциональные проблемы» (Imams in Western Europe: Authority, Training and Institutional Challenges).

В своем новом исследовании Хашас вносит большой вклад в дискуссию о мусульманской идентичности в Европе, исследуя мысли некоторых из ее ведущих мыслителей. Хашас подчеркивает, что понятие «европейский ислам» возникло еще до появления тенденциозных политических дискурсов после террористических атак 2001 года на Америку.

В первой главе «Голоса европейского Ислама» автор контекстуализирует дискуссию, исследует возможности органической, современной европеизированной мусульманской идентичности и утверждает, что она может быть оправдана исторически, теологически и политически. Автор делает это посредством критического прочтения работ Бассама Тиби, Тарика Рамадана, Тарика Убру и Абданнура Бидара (каждой персоналии посвящен отдельный параграф) и исследует, как они пытаются дать новые богословские и философские ответы на вызовы верной жизни в контексте меньшинства.

В частности, в параграфе, посвященном Бассаму Тиби, озвучена идея ученого о том, что ислам – это «культурные системы», которые должны адаптироваться к европейскому контексту, попутно стремясь к тому, чтобы ислам был отделен от фундаментализма и политизированных версий. Тиби выступает за деполитизацию веры, принятие секуляризма, либерализма и рационализированной концепции мира.

Во втором параграфе первой главы рассматривается версия европейского ислама, предложенная Тариком Рамаданом. Эту идею Рамадан изложил в книге «Быть европейским мусульманином», в которой также отражена собственная духовная и интеллектуальная эволюция ее автора. Хашас также рассматривает развертывание Рамаданом трех концепций:

«Шариат как путь», «Европа как обитель/пространство свидетельства» и «этика в континууме ради плюрализма за пределами законничества».

Третий параграф знакомит с юридическим и теологическим проектом Тарека Убру и освещает его прочтение Корана в европейском контексте и использование исламских классических юридических приемов. Убру приходит к следующим предложениям по «европеизации» ислама: «релятивизация» (т.е. приспособление) религиозных норм в свете изменений во времени и пространстве; «миноритизация» ислама посредством одобрения плюралистических ценностей, таких как свобода и равенство; и «локализация религиозной власти». Таким образом, Убру, по мнению Хашаса, обеспечивает исламское прикрытие для новых и неортодоксальных мусульманских практик. В целом, Хашас раскладывает взгляды Убру на три основные концепции: «Геотеология», «Шариат меньшинства» и «Европейский ислам». 

В четвертом параграфе Хашас рассматривает идеи Абданнура Бидара, относительно молодого мыслителя, который попытался разработать новую теоретическую основу для развития европейской исламской мысли, которая не является ни евроцентрической, ни исламоцентрической. По словам Хашаса, Бидар считает, что Европа идеально подходит для реформы ислама, и выступает за экзистенциалистский подход, который он называет «самоислам» (Self Islam) и которая изложена в его одноименной книге.

Во второй главе «Европейская исламская мысль и формирование парадигмы вечного модерна» Хашас приводит иллюстрации к продолжающимся усилиям этих мыслителей по концептуализации моделей гражданства и формулированию своих версий мусульманской политической теологии, в отличие от существующих форм в странах с мусульманским большинством.

Кроме перечисленных выше имен Хашас опирается и на научные рамки двух крупных философов современности – марокканского этического философа Таха Абдаррахмана и американского политического философа Джона Роулза. Опираясь на их труды, Хашас делает попытку оценить идею европейского ислама в контексте светско-либеральных обществ.

Завершая книгу, Хашас задается вопросом: «Может ли европейский ислам вдохновлять арабский мир?» Это стало источником надежды для наблюдателей, которые согласны с утверждением Ричарда Буллиета о том, что исторически импульс к изменениям в исламе часто приходил с окраин, а не из центральных земель ислама.

Книга Хашаса подводит к заключению о том, что инновационные и творческие интеллектуальные проекты, реализуемые в среде «западных» мусульман, способны оказать влияние на т.н. «арабский ислам» (и мусульманский мир в целом) в свете многочисленных связей между Европой и арабским миром. Но это далеко не ответ на вопрос о том, состоится ли Европейский Ислам.