Книга об иранских евреях и исламской революции

 

В 2018 году вышла в свет работа Лиора Штернфельда, – доцента кафедры истории и еврейских исследований Пенсильванского государственного университета, – в которой он раскрывает неизвестные для широкой общественности факты из истории исламской революции в Иране с точки зрения еврейской диаспоры. В частности, автор информирует о том, что от пяти до двенадцати тысяч евреев стекались из синагог Тегерана на площади иранской столицы, чтобы принять участие в протестных демонстрациях против шахского режима, способствуя, тем самым, победе Исламской революции. Исследование Лиора Штернфельда называется «Между Ираном и Сионом: Еврейские истории Ирана двадцатого века» («Between Iran and Zion Jewish Histories of Twentieth-Century Iran»)¹.

 

Иран является родиной для самой большой за пределами Израиля еврейской диаспоры на Ближнем Востоке. На пике своего развития в двадцатом веке, т.е. к моменту начала Исламской революции, еврейское население Ирана насчитывало около 100 000 человек. Лиор Штернфельд утверждает, что тысячи иранских евреев участвовали в свержении шахского режима и внесли свой вклад в победу Исламской революции в Иране в 1979 году. Политический лидер и идейный вдохновитель революции Аятолла Хомейни (1902-1989) в последствии опубликовал фетву о том, что иранские евреи не являются сионистами, и признал вклад, который они внесли в победу революции.

Богословско-правовое заключение Аятоллы Хомейни шокировало многих израильских историков, поскольку официальная точка зрения гласила, что иранские евреи были притесняемым религиозным меньшинством, а потому не могли, да и не хотели бы принимать участие в революции, которая проходила под исламскими лозунгами. Некоторые историки полагали, что иранских евреев не было иного выбора, кроме как принять участие в массовых демонстрациях против шаха Мухаммада Резы Пехлеви (1919-1980) – представителя тюркской династии правителей Ирана.

В одном из своих интервью Лиор Штернфельд сказал: «Они [иранские евреи] чувствовали давление со стороны правительства, но не как евреи, а как иранцы среднего класса». Таким образом, шахские власти Ирана не притесняли евреев по религиозным мотивам. При этом, Штернфельд не отрицает, что после победы революции большинство евреев, все же, бежало из страны, и что «это было уже после того, как они испугались, что революция принимает дурной оборот».

Действительно, большинство иранских евреев покинули Иран, и в наши дни в этой стране проживает всего около 25 000 евреев. Однако нужно учитывать тот факт, что эмиграция евреев могла быть вызвана трудностями, возникшими в ходе многолетней ирано-иракской войны (1980-1988), в которую Иран был втянут, надо полагать, не без участия западных спецслужб.

В своем исследовании Лиор Штернфельд основывается на письменных и устных документах: газетах, семейных историях, интервью, автобиографиях, поднимает ранее неиспользованные архивы. Весь этот массив был им проанализирован, после чего ученый смог сделать выводы о том, в какой форме иранские евреи внесли свой вклад в иранские проекты национального строительства, сначала при шахах династии Пехлеви, а затем в постреволюционной Исламской Республике.

Мимо его внимания не прошли и политические реалии: он рассмотрел историю того, как в общине иранских евреев менялась реакция на сионизм с самого начала ХХ века, и в период после создания Государства Израиль. И он исследует различные группы, которые составляли иранскую еврейскую общину, в частности еврейских коммунистов, которые стали видными активистами в левых кругах в 1950-х годах и революционной еврейской организации, которая участвовала в революции 1979 года. Таким образом, Штернфельд создал богатый документированный научный труд о том, какую важную роль играли евреи в социальной и политической структуре Ирана двадцатого века.

Сам факт, что иранские евреи поддержали исламскую революцию 1979 года и даже приняли в ней участие, вызывает, по меньшей мере, удивление. Штернфельд объясняет это тем, что это не была исламская революция с самого начала. Это была иранская революция против диктатуры шаха, которую поддерживали иранцы всех слоев общества.

Действительно, когда в Иране начались массовые выступления населения, Аятолла Хомейни все еще находился в изгнании. Но именно с ним протестующие связывали надежды на будущее страны. Да и сами протесты во много были вызваны репрессиями режима против популярного в народе Аятоллы, который был вынужден покинуть Иран, а также и убийством его сына.

Тем не менее, Штернфельд настаивает, что в начальный период революции ее ходом руководили различные общественные группы и организации, между которыми было очень мало общего, кроме одного объединяющего всех желания видеть Иран другим. «Хомейни на протяжении большей его части рассматривался как символическая фигура» - пишет Штернфельд.

Те 5-12 тысяч евреев, о которых Штернфельд пишет, как об участниках огромной демонстрации 1978 года на улицах Тегерана, пошли туда не в качестве притесняемого меньшинства, но «как иранцы среднего класса», которые чувствовали на себе экономическое давление, ровно такое же, какое испытывали и иранцы-мусульмане. Из книги Штернфельда следует, что евреев на улицы вывела «группа молодых еврейских радикалов» и некоторые из раввинов, которые присоединились с некоторой неохотой. При этом, ученый подчеркивает, что евреи четко осознавали себя как часть нееврейского общества, что, впрочем, является отличительной чертой еврейских диаспор, соблюдающих иудейские каноны. Интересно, что правительство Израиля было разочаровано тем, что иранские евреи чувствовали себя иранцами и не хотели переселяться в Израиль.

В своей книге Шретнфельд затрагивает вопрос об отношениях между еврейскими лидерами и Аятоллой Хомейни. Главы общины дали понять, что они поддерживают революцию, в результате этого Аятолла и издал фетву о том, что иранские евреи не являются сионистами, и признал поддержку ими дела всей своей жизни. Также Хомейни гарантировал, что иранские евреи смогут продолжать безопасно жить в Иране и поклоняться так, как предписывает их религия.

В целом, история с участием иранских евреев в исламской революции, а также их социальный договор с ее лидером, ломает надуманные стереотипы, которые были внушены посредством заказной политики мировых СМИ относительно нетерпимости мусульман по отношению к представителям других религий. Еще один важный момент заключается в том, что вышедшее в 2018 году исследование невозможно назвать предвзятым, ведь его автор сам является евреем. Поэтому, можно только порекомендовать ознакомиться с этой книгой тем, кто интересуется новейшей политический историей Ближнего Востока и межрелигиозными отношениями.

Айдар Хайрутдинов