Как ислам завоевывал Сибирское ханство?

Западная Сибирь представляет собой территорию, простирающуюся на 2500 км от Северного Ледовитого океана до сухих степей Казахстана и на 1500 км от гор Урала до Енисея. Рассмотрение южной части этих земель в едином историко-культурном контексте для понимания распространения здесь ислама принципиально важно, поскольку в XIII–XVI вв. они последовательно входили в состав Монгольской империи, Улуса Джучи (Золотой Орды), а затем – Тюменского и Сибирского ханств Шибанидов, которые делили юго-западные земли со своими союзниками и родственниками из Ногайской Орды.

Специалисты по исламу в Сибири определяют его как региональный вариант религиозного синкретизма, предполагающий «теснейшее переплетение различных религиозных и культурных традиций».

Для эпохи средневековья этот синкретизм мог усугубляться совместным проживанием с угорскими и самодийскими группами с их специфической культурой, длительным сохранением среди сибирских тюрко-татарских групп кочевого образа жизни, который при отсутствии четкой религиозной организации не способствовал распространению знаний об исламе и ограничивал деятельность проповедников.

На данный момент чрезвычайно сложно определить начальный этап и исходную территорию принятия ислама в Западной Сибири в домонгольский период. Они в равной степени могли быть связаны как с имеющимися торговыми контактами лесостепного населения с Приуральем, где проникновение ислама в среду местных кочевников определялось влиянием Волжской Булгарии, так и с городами Средней Азии.

Отчасти распространение ислама могло быть связано и с перемещением на север кыпчакских племен, принявших эту религию на территории государства Хорезмшахов. По всей видимости, кыпчаки были суннитами и приверженцами ханафитского мазхаба. При этом в Хорезме была чрезвычайно популярна поэзия суфия Ходжи Йасави, основатели тариката йасавийа.

«Буферное царство»: чем отличалось Касимовское ханство?

Наиболее важным для исламизации Западной Сибири стал именно золотоордынский этап, особенно в период правления хана Узбека, когда ислам становится при нем государственной религией, что соответствовало и тенденциям централизации власти.

При этом увеличение роли ислама в жизни ханской ставки и степной аристократии не привело к полному исчезновению иных религиозных конфессий. Такая политика вполне вписывалась в традиции свободы вероисповедания и веротерпимости монгольских ханов, установленные еще при Чингисхане и не зависящие от личной веры самого правителя.

Исламизация в Улусе Джучи при хане Узбеке традиционно связывается с деятельностью сеидов суфийского тариката йасавийа из Средней Азии. Одними из главных фигур в этом процессе были легендарные Сайид-Ата и Занги-Ата из Хорезма, наследники Ахмада аль-Йасави. Сайид-Ата часто называют легендарным исламизатором всего Дешт-и-Кыпчака.

В Западной Сибири, в свою очередь, хорошо известен мюрид основателя тариката Хаким-Ата (Сулейман Бакыргани из Ургенча) и его ученик Занги-Ата.

С фигурой Хаким-Ата связана т. н. «Баишевская астана», а его деятельность описана в «Грамоте хранителя Юрумской астаны» и иных текстах о приходе в Сибирь из Бухары 366 шейхов, а также в агиографических легендах, записанных в юртах Баишевских. Упоминание этих лиц в большинстве сибирских текстов явно свидетельствует о значительной роли шейхов и сеидов суфийского братства йасавийа на западносибирских территориях. 

Распространение ислама, прежде всего, затронуло представителей золотоордынской элиты, что привело к отдельным проявлениям несогласия с этим в ее среде. Данная тенденция затронула и владения Шибанидов на юго-западе рассматриваемого региона, тем более что в ближайшем окружении Узбека был Шибанид Тама-Токта.

Именно с этой точки зрения можно трактовать рассказ Махмуда ибн Вали о деятельности Шибанида Бадагул-оглана, который мог сыграть определяющую роль в исламизации территорий владений Шибанидов под руководством Бадагула. На данном этапе ислам здесь распространяется именно из Поволжья и, скорее всего, его влияние затронуло только те степные кочевые группы, которые были непосредственно связаны с потомками Шибана. 

Ибн Баттута в 1330-е гг. писал о значительном числе мечетей, суфийских завийя (скитов), наличии многочисленных шейхов и дервишей в Улусе Джучи. Строительство мусульманской архитектуры, по всей видимости, началось и на территории владений Шибанидов.

Ко времени Узбека относятся Варненский и Троицкий мавзолеи на Южном Урале, построенные архитекторами среднеазиатской школы из Хорезма. Мавзолеи были семейными или индивидуальными усыпальницами аристократов, принявших ислам. Ученые предположили, что постепенно эти сооружения могли становиться почитаемыми сакральными местами – «аулия».

Авторы исследований по истории сибирского ислама в качестве источников, чаще всего, опираются на комплекс сибирских манускриптов, в том числе на текст опубликованной Н. Ф. Катановым сибирско-татарской рукописи (т.н. Тобольской рукописи или Рукописи Катанова), которая является списком Карагайской рукописи , и имеющиеся списки шаджара сибирских суфиев.

Однако, по мнению некоторых исследователей, содержащаяся в них «легенда об исламизации Сибири – всего лишь образ того, как хотели видеть процесс распространения истинной веры мусульманские ученые XVII–XVIII вв.».

При всей распространенности этого сюжета на юге Западной Сибири датировка самого похода 366 шейхов именно 1394-1395 гг. и стремление рассматривать эту дату как начальную для исламизации населения региона довольно спорны.

Очевидно, что распространение ислама на этих территориях было длительным процессом, который постепенно охватывал местные тюркоязычные коллективы от степных границ в сторону тайги и от Южного Урала к Обско-Иртышскому междуречью.

Ногайская Орда: от язычества к исламу

"История ислама в России" под общей редакцией Р.М. Мухаметшина