Как рождается исламофобия: культурные изменения после кризиса

ОРИГИНАЛ ПУБЛИКАЦИИ

Проблема исламофобии, представляя большую актуальность для современного мира, привлекает внимание исследователей, которые стремятся понять природу этого феномена. Одна из интересных попыток принадлежит американскому социологу Кристоферу Бэйлу.

В июле 2010 года пастор одной из фундаменталистских церквей во Флориде Терри Джонс заявил о своих планах по сожжению двух сотен копий Корана в годовщину теракта 11 сентября. Хоть пастору и не удалось исполнить задуманное, но Джонс в последующем запомнился другими провокационными акциями, что привело к массовым протестам в различных странах, в ходе которых погибли, как минимум, 20 человек.

В книге “Terrified” Кристофер Бэйл показывает то, как убеждения подобных Джонсу фанатиков порождаются растущей сетью антимусульманских организаций, которые оказывают существенное влияние на понимание ислама в США.

От сочувствия к неприязни

Автор анализирует стремительный рост влияния антимусульманских организаций после событий 11 сентября 2001 года. Возвращаясь к тем событиям, можно предположить, что негативное отношение к мусульманам, вероятно, было спровоцировано тем, что террористы сами идентифицировали себя мусульманами. Но Бэйл отмечает, что после 11 сентября общественное мнение в США положительно относилось к мусульманам. Люди понимали, что религия в этих страшных событиях выступает лишь прикрытием, исламское вероучение и ценности мусульман не имеют ничего общего с действиями террористов.

 

Изменение отношения американцев к исламу связано с действиями организаций крайне правого толка, которые сумели за десятилетие усилить свое присутствие в медийном пространстве, обрасти связями в государственных институтах и гражданском обществе.

Такое провокационное заявление исследователя идет вслед за раскрытием механизма культурной эволюции в кризисные моменты общественного развития. Бэйл отталкивается от теоретических оснований социологов организаций. Дело в том, что события 11 сентября 2001 года выступили мощным внешним шоком, создавшим кратковременные возможности для маргинализированных организаций повысить собственное политическое влияние. Этот кризис разрушил статус-кво, в результате чего разные сообщества ищут возможности по интерпретации произошедших событий, меняя распространенные представления о разрушенных социальных категориях (например, безопасность, толерантное поведение).

Как работает культурная эволюция?

Новизна исследования Кристофера Бэйла заключается в том, что автор добавляет в нее свежую дозу методологических и теоретических нюансов, рассматривая кризис как триггер для эпизодического и сложного политического противостояния разных организаций гражданского общества, соперничающих за формирование нового понимания, в данном случае, ислама. Согласно Бэйлу, радикальные организации гораздо лучше приспособлены к использованию политической конъюнктуры, умело задействуя социально-психологические, структурные и культурные механизмы. И вот как это происходит.

Сразу после кризиса СМИ испытывают аппетит к интерпретации событий со стороны общественных организаций, желая услышать “глас гражданского общества”. Но у медиа-ресурсов немного возможностей по охвату всего спектра мнений, вследствие чего встает проблема выбора. Лишь некоторые мнения становятся узнаваемыми и доминирующими.

Потребители информации, в свою очередь, испытывают потребность в “зрелищах” - эмоциональных и драматических событиях. Как итог, СМИ предлагают гораздо больше эфирного времени и пространства на страницах своих онлайн и офлайн платформ тем организациям, которые выдвигают провокационные и однобокие интерпретации. Таким образом, происходит смещение в сторону антимусульманских крайне правых организаций, которые предложили банальную, но работающую конструкцию “мы против них”.

Мэйнстримные исследовательские структуры, общественные организации не могут “продать” свой интеллектуальный продукт СМИ, а маргинальные организации становятся легитимными субъектами. Особо изобретательные и умелые лидеры таких объединений продолжают пользоваться плодами этой легитимности, формируя сетевые отношения с единомышленниками, что помогает получать определенную финансовую выгоду.

Денежные ресурсы идут, как правило, на формирование мультимедийной инфраструктуры - никто не отменял задачи по дальнейшему влиянию на политический процесс через формирование общественного мнения. Подобная стратегия приводит к тому, что маргиналы становятся мэйнстримными игроками на политической арене.

Почему это считается новым взглядом на проблему?

Теоретическая новизна работы Бэйла заключается в том, какую роль играют организации гражданского общества в процессе культурных изменений, которые происходят вслед за кризисом. Традиционное мнение по этому поводу заключалось в том, что успеха в такие моменты добиваются организации, исповедующие превалирующие в общественном мнении взгляды. Их “месседж” полностью резонирует с тем, что считается распространённым в обществе.

Немалую роль в этом играет и то, что у них уже есть широкая сеть союзников и ресурсы. Таким образом, в рамках этого традиционного подхода организации рассматриваются в качестве пассивных бенефициаров, пользующихся возможностями, которые открывает очередной кризис: победителями в борьбе за влияние становятся те, кто находится в правильном месте в правильное время и с правильным посылом.

Подход Бэйла кардинально отличается от предложенной интерпретации. Он отмечает, что в борьбе за влияние на информационное пространство после кризисов могут одерживать победу небогатые, с точки зрения имеющихся ресурсов, маргинализованные организации, доносящие не самый четкий, размытый “месседж”.

Основа такой победы заключается в развертывании социально-психологических, структурных, культурных механизмов. Организации активно осваивают ситуацию культурной нестабильности на фоне кризиса, чтобы донести своё послание широкой общественности. Журналисты и в целом медиа-среда, стремясь “собрать весь трафик”, ищет самых колоритных спикеров.

Кроме своей теоретической новизны, работа Бэйла интересна также своим методологическим подходом. Во-первых, автор собрал большую базу данных, включающую в себя официальные пресс-релизы, новостные статьи, расшифровки телевизионных передач, интервью, записи в Twitter, Facebook, тексты законодательных органов. Во-вторых, Бэйл использует оригинальные методы.

Например, он применяет программу по выявлению плагиата, чтобы измерить влияние отдельных организаций на информационное поле. Проще говоря, исследователь измерил то, какие тексты пресс-релизов условно перепечатываются другими медиа-ресурсами - СМИ, сайты государственных органов. Также отдельный акцент был сделан на эмоциональной составляющей текстов. Все это сопровождается богатой и впечатляющей инфографикой, которая позволяет читателю проследить динамику изменений в культурном поле.

Социальные комментарии Cackle