Трубопроводная ли война идет в Сирии? Часть 4

Начиная с 2013 г., история с ближневосточным трубопроводом также включает в себя много упоминаний о Дамаске в связи с предполагаемым участием Катара и его предложениями от 2009 года относительно его строительства. Эта часть истории переплетена с заявлениями неназванных дипломатов, которые в 2013 передали в агентство Франс Пресс статью о встрече Президента России Владимира Путина и гендиректора службы общей разведки Саудовской Аравии Бандара ибн Султана. В сообщении говорилось, что в 2009 году президент Сирии Асад отказался подписать договор с Катаром на строительство наземного трубопровода, идущего из Персидского залива в Европу через Сирию, чтобы защитить интересы своего российского союзника, который является основным поставщиком природного газа в Европу. Отсюда и родилась версия о том, что российское военное присутствие в Сирии вызвано именно такими интересами северной державы.

Эта версия известна, и она звучала доже из уст известных российских аналитиков, лояльных к Кремлю. Однако, вот что говорит об этом инженер-энергетик Джим Деконс: «Не существует достоверных источников, которые показывают, что Катар вообще обращался к сирийской стороне в 2009 году и получил отказ. Причем, я не утверждаю, что этого уж точно не произошло, я говорю о том, что нет доказательств, подкрепляющих это утверждение».

Сирийские эксперты также поддерживают опровержение Деконса, подчеркивая, при этом, растущие экономические и политические связи между столицей Катара Дохой и Дамаском. Ясин-Кассаб, автор книги «Горящая Страна: сирийцы в революциях и войнах», говорит: «Абсурд состоит в том, что до лета 2011 года отношения между режимом Асада и Катаром были отличными. Асад со своей супругой и королевская чета Катара выглядели как вполне близкие друзья».

Возможно, пользуясь дружбой со своим катарским визави Асад с конца 2011 года мог неоднократно критиковать позицию Катара за поддержку терроризма, но он никогда публично не заявлял, что Катар поддерживал повстанцев ради будущего трубопровода.

Дж. Язиги, редактор базирующегося в Ливане экономического портала Сирия Репорт, говорит: «Важный аспект, о котором мы не говорим, состоит в том, что сирийское правительство никогда не говорил, что катарцы боролись за трубопровод, что само по себе говорит о том, что Асад никогда не упоминал об этом».

В истории с ближневосточными «трубопроводными делами» важное место занимает связка Россия-Иран. Эта часть головоломки под названием Трубопроводстан имеет дело с трубопроводом Иран-Сирия, известным также, как «Исламский газопровод» (The Islamic pipeline).

Язиги объясняет, что об «Исламском газопроводе» говорили в течение многих лет. Были проведены предварительные встречи и обсуждения темы, но до июля 2011 года не было никакого формального подписания чего-либо по этому поводу между Сирией и Ираном: «Поэтому, контакт между Дамаском и Тегераном нельзя назвать серьезным поводом, чтобы уничтожить всю страну», - добавляет редактор.

Безусловно, данный проект целесообразен с политической точки зрения, но он игнорирует экономические и энергетические реалии. Во-первых, проект оценивается в $10 млрд., и, при этом, неясно, кто будет платить по счетам, особенно если учесть, что на тот момент Тегеран находился под прессом международных санкций. В рассматриваемом аспекте понятие «быть под прессом санкций» для Ирана означает, что он не может получить доступ к передовым технологиям США, которые позволили бы ему использовать газ из месторождения Южный Парс, граничащего с Катаром.

Во-вторых, как уже отмечалось ранее, Иран вообще лишен возможности экспортировать значительные объемы газа.

В-третьих, беспочвенны предположения о том, что Россия заставит Дамаск ветировать катарский газопровод в пользу трубы из Ирана, поскольку это мнение игнорирует другую очевидную реальность, которая состоит в том, что Москва и Тегеран являются потенциальными конкурентами в энергопоставках. По мнению Язиги, конкуренция за доступ к газу в регионе имеет место не между Катаром и Ираном, но между Россией и Ираном.

Язиги полагает, что российская сторона вообще «боится иранцев» с их возможностями по энергоресурсам. И, наконец, несмотря на разговоры о том, как трубопроводная война позволит Европе диверсифицировать экономику и преодолеть зависимость от российского газа, в январе 2017 года экспорт российского газа в Европу достиг рекордного уровня.

Имеют место и непредсказуемые повороты. Так, в декабре 2016 года, сырьевым трейдером Glencore и инвестиционным управлением Катара были приобретены 19.5% акций «Роснефти», ведущей Российской государственной нефтяной компании. Сумма сделки составила 11 миллиардов долларов. В результате этого хода конем Катар добился более легкого доступа на европейский рынок, чем он мог получить, используя любой другой трубопровод через Сирию.

(продолжение следует)

Айдар Хайрутдинов